И. В. Экскузовичу

Управляющему Академическими театрами Ивану Васильевичу Экскузовичу

¹ (Письма и телеграмма И. В. Экскузовичу воспроизводятся: первое и четвертое - по фотокопиям черновиков, третье и телеграмма - по копиям, сделанным В. М. Фокиным. Копии и фотокопии хранятся в ЛГТБ.)

[Май - июнь 1923]

I

Прошу Вас принять и передать управлению Госуд[арственных] акад[емических] театров мою сердечную благодарность за приветствие, присланное мне в Вашем письме от 25 апр[еля] по поводу двадцатипятилетия моей сценической деятельности.

Большим утешением для меня, вот уже пять лет скитающегося по чужим странам, является сознание, что я не забыт там, на родине, в театре, которому я отдал лучшие годы моей артистической жизни.

С тех пор, как, оставшись за границей без возможности вернуться домой, я стал строить свою жизнь сначала, я постоянно мечтал о том времени, когда обстоятельства позволят мне вернуться в родной Петроград и отдать свои силы русскому балету.

Получив Ваше приглашение, я спешу ответить Вам своим согласием приехать в Петроград и сделать все, что в моих силах, для пользы родного театра.

Для меня, конечно, было препятствием громадное расстояние, расход на переезд и необходимость оставаться безработным в течение пути в Петроград и обратно. Здесь у меня в Америке такие расходы, что я вынужден непрерывно работать. Затем меня смущает неуверенность, что я смогу выехать за границу, когда того потребуют мои обязательства в Америке. Я рад, что в Вашем письме нашел гарантию для свободного въезда и выезда из России. Я сейчас веду переговоры о моей работе в Лондоне в сентябре месяце и приму это предложение, чтобы облегчить возможность моей поездки в Россию. Если это совпадает с Вашими желаниями, то я постарался бы приехать в Россию в октябре на 1 месяц или более.

Два условия я бы хотел, чтобы были соблюдены при соглашении со мною.

1. Чтобы работа моя была бы временной, т. к. я имею школу в Амер[ике] и должен сюда вернуться.

2. Чтобы я не занял ничьего места, чтобы никого из руководителей балета не вытеснил своим приездом.

Прошу Вас верить, что за все время разлуки с родной труппой я служил по мере сил своих славе русского балета, имя которого произносится с уважением теперь во всех концах мира.

Из письма моего брата и из газет я узнал, что юбилейный спектакль состоялся в госуд[арственном] Театре и чествование было в Театральном училище.

Я тронут до глубины души и прошу принять мою сердечную благодарность всем оказавшим мне внимание в дни моего юбилея.

Примите мое уверение в глубочайшем почтении. М. Фокин

Здесь получено сведение о большом пожаре в Мар[иинском] театре. Надеюсь, что это ложный слух и что все обстоит благополучно. Ф.

II

¹ (Телеграмма написана латинскими буквами по-русски. Не датирована. Можно предположить, что была послана летом или осенью 1923 г.)

Не получив вашего ответа не мог оставить Америку еду Нью-Йорк определите вознаграждение долларами месяц [тчк] два месяца работы устроюсь приехать Фокин

III

¹ (Третье письмо отправлено из Лондона. Дата определена приблизительно.)

[Сентябрь - ноябрь 1923]

Отослав свое согласие работать в Петрограде, я ждал от Вас ответа с подробностями условий. Я сейчас же принял меры, чтобы поработать в Лондоне и этим облегчить приезд в Россию.

Не получая ответа от Вас, слыша сперва, что театр сгорел, а потом, что вся труппа уезжает за границу, я стал думать, что приглашение меня в Петроград отменено.

Так как с Лондоном я был связан, то я уехал сюда, оставив жену в Нью-Йорке и поручив ей устраивать американские дела.

Я задержал мой ответ на Вашу телеграмму, потому что списывался по 'тому делу с женой. Теперь я узнал, что она сняла новое помещение, приняла запись учениц и т. д. Так что я должен в Нью-Йорк вернуться.

Мне писали, что Вы отослали мне письмо в Америку. Если я найду его там или Вы мне напишете туда с предложением условий, то я сейчас же начну устраивать свои дела так, чтобы непременно приехать в Петроград. Вы писали мне, что я могу выбрать сроки работы. Если действительно балет поедет в Америку, то мне надо знать, когда это будет, чтобы я не приехал в Петроград, когда труппы там не будет.

В ожидании Вашего письма искренне уважающий Вас

М.Фокин

IV

¹ (Судя по тому, что Петроград в четвертом письме уже именуется Ленинградом, речь идет о свидании с Экскузовичем, состоявшемся в 1925 г. во Франции, следовательно, письмо это послано в августе 1925 г.)

[Начало августа 1925]

Мне не удалось дозвониться к Вам, поэтому пишу.

Я обдумал наш проект относительно сентября месяца, и хотя мне очень досадно, что я не смогу использовать то, что нахожусь так близко к России, но времени так мало, что я не вижу никакой возможности списаться с Данией и перенести предполагаемую там постановку, а также списаться с моим компаньоном в Нью-Йорке и перенести работу в Америке на др[угой] срок. Я очень много переписывался телеграфно с датчанами из Парижа и получал ответы на телеграммы через неделю! Директор там, очевидно, все предпринимает по соглашению с другими директорами, а иногда и с министром. Собираются они в летнее время, кажется, раз или два в неделю. Словом, надежды быстро перенести срок постановки нет никакой. Помимо [того], когда я подписывал контракт, я просил их начать с 1 окт[ября], думал в сентябре дать спектакли в Швейцарии, но они очень настаивали на 15 сентября. Я боюсь телеграммами расстроить там дело, тем более что в этой постановке заинтересованы два рекомендованных мною художника, которые уже послали свои работы. Внеся, таким образом, разруху во все свои дела, я думаю, в Ленинграде моя работа не дала бы тех результатов, о которых я думал несколько лет. Что я мог бы поставить без всякой предварительной подготовки с 1 по 25 сентября, надо ведь время на переезды, о которых мы с Вами забыли.

Никакой новой постановки я бы выполнить не смог. Никаких декораций, костюмов и пр. за это время не приготовить. Я думаю, мой приезд, связанный с большими расходами, был бы продуктивен лишь в том случае, если бы мы заранее решили, что я буду ставить, и до моего приезда писалась бы декорация и делались бы костюмы.

Так бывало всюду, куда меня приглашали для постановок.

Мне бы хотелось поставить в России "Патетическую симфонию" Чайковского, поставленную мною в Америке, и бал[ет] на тему "Маска красной смерти" Эдгара По,¹ но, конечно, это надо заранее решить и подготовить. Хотел бы я также заранее ознакомиться с теми балетами, которые проектируются Вами, и если бы они по художественному заданию соответствовали бы тому, что я могу успешно выполнить, то порешить на этом репертуаре и к нему готовиться.

¹ (Речь идет о балетах Фокина "Медуза" на музыку Шестой симфонии Чайковского и "Маска красной смерти" на музыку Черепнина (сценарий и музыка были созданы в 1915 г., но спектакль так и не был поставлен).)

Итак, Иван Васильевич, моя работа в сентябре была бы мало продуктивна и очень сбила бы все мои планы. Я хотел к Вам приехать сегодня, но мне нездоровится (я был нездоров уже в прошлый раз, когда ехал на свидание в Ваграм). Если я поправлюсь через несколько дней, то поеду в Париж. Если же Вы бы смогли заехать к нам и попить у нас чайку с Вашей супругой, то мы бы были очень рады и обсудили [бы] подробно вместе с Верой Петровной все возможности нашей работы.