Первый профессор

Книга Вагановой "Основы классического танца" вышла в свет в 1934 году. Впервые в истории русского балета создан научный труд, учебник, которому суждено было повлиять на развитие педагогики не только в нашей стране, но и за рубежом.

Приступая к работе, Ваганова очень волновалась. Она понимала взятую на себя ответственность, но не писать уже не могла. Мысли рвались наружу. Накопленный опыт не должен остаться ее личным достоянием. Все, что она обнаружила в глубинах классического танца, проверила на практике, па себе и на ученицах, должно обрести обобщенную систему, стать учебным пособием для преподавателей классического танца. Можно и нужно подводить итоги. Связать практику с теорией, создать науку о танце.

Конечно, взяться за столь ответственное дело в одиночку она не решалась. Ей нужны были надежные советчики. Ими стали Иван Иванович Соллертинский, Константин Николаевич Державин, Любовь Дмитриевна Блок. Соллертинский написал предисловие к первому изданию, Державин - к третьему. Любовь Дмитриевна была каждодневным, необходимым консультантом.

Второе, исправленное и дополненное, издание вышло через пять лет. Третье, также исправленное и дополненное, - в 1948-м, четвертое - в 1963 году. Пятое издание вышло в свет в 1980 году, через год после того, как было отмечено столетие со дня рождения Вагановой.

Переиздания учебника вызывались не только спросом на него (с прилавков магазинов он исчезал молниеносно), но и тем, что время требовало от автора дополнения к ранее сказанному.

Сохранился экземпляр второго издания, на котором исправления сделаны рукой автора. Он находится в домашнем архиве, в квартире, где жила Ваганова. Книгу бережно берешь в руки. Перечитываешь с особым волнением, вглядываясь в знакомый почерк. Книга переведена на английский, испанский, чешский, венгерский, немецкий, голландский языки. Совсем недавно стало известно, что учебник переведен в Югославии. Ученица Вагановой, Елена Гварамадзе, балерина, широко образованный человек, кандидат искусствоведения, перевела учебник на грузинский язык.

В статье "Книга Вагановой за рубежом" Н. Рене (Рославлева) приводит множество отзывов иностранных деятелей хореографии. Вера Трефилова, бывшая балерина Мариинского театра, танцевавшая на сцене одновременно с Вагановой, называет книгу "высшей академической грамматикой хореографии".

Нинет до Валуа, художественный руководитель английского национального балета "Сэдлерс Уэллс", писала в предисловии к учебнику Вагановой: "Мадам Ваганова написала труд, который должен попасть на книжную полку каждого артиста балета. Как выдающийся педагог и хранитель великой традиции, она создала исчерпывающий и простой учебник большой ценности. Ее взгляды освежающе просты и профессиональны: в книге есть настоящее чувство меры в отношении наболевшего вопроса о технических различиях традиционных школ. Какой урок заключается в ее обдуманном суждении, в ее объективном подходе! Жизнь, посвященная изучению балета, отданная ему, дала ей богатый запас знаний, подлинно проникновенное понимание потребностей ее учеников. С мудростью знающего свое дело человека она показывает нам, что спешить с развитием совершенного танцовщика нельзя... Мудрость автора этой книги достаточна широка в смысле кругозора, чтобы требовать к себе терпимого отношения. Она опирается на скопленные знания, явившиеся результатом большого труда.

В этом кратком предисловии я приветствую русскую школу балета и отдаю лишь малую дань почтения, заслуженную большим педагогом" (с. 298).

Рославлева свидетельствует, что переводы учебника Вагановой повлекли за собой огромное количество писем, многие из которых были адресованы весьма просто: Ленинград. Профессору танца А. Вагановой.

Именно с таким адресом Ваганова получила письмо из Голландии: "Ваше имя широко известно в Голландии, - писала по-французски редактор журнала "Дане кроник" Паула Бальма, - а Ваша книга еще больше прибавит в Вашей великой репутации. Мы глубоко сожалеем, что у нас нет педагогов Вашего масштаба, чтобы поднять наших танцовщиц на должную высоту" (с. 299-300).

В заключение письма Паула Бальма просит разрешения опубликовать в журнале выдержки из учебника.

Вера Волкова, педагог датского Королевского балета, посещавшая в начале двадцатых годов уроки Вагановой в школе Волынского, всю жизнь гордилась знаниями, полученными из первых рук. И надо сказать, что ее авторитет в датском балете был очень высок.

После смерти Вагановой Волкова написала некролог в английском "Ежегоднике балета". Это право было ей предоставлено именно потому, что она, хоть и не долго, была ученицей Вагановой.

Когда датский Королевский балет гастролировал в Ленинграде, Волкова с интересом посещала уроки педагогов - учениц Вагановой и говорила, что ее очень радует священное отношение к методике их педагога.

Критик Германской Демократической Республики, Эберхард Реблинг, указывает, что и метод и учебник Вагановой предназначены для обучения искусству классического танца, и предостерегает от неправильного понимания книги, так как "для Вагановой всестороннее владение техникой ни в коей мере не является самоцелью, как это часто бывало в балете и как еще поныне очень часто встречается в Западной Европе" (с. 303).

Все эти горячие, благодарные отзывы известных танцовщиков, педагогов и критиков - свидетельство международного значения созданной Вагановой школы танца.

Непосредственным свидетелем рождения учебника была Галина Кириллова. В юности ей посчастливилось быть отмеченной вниманием Любови Дмитриевны Блок. Любовь Дмитриевна, в прошлом сама драматическая актриса, постоянно следила за выпускными ученицами Вагановой, часто присутствовала на уроках. Ее знанию специфики классического танца мог бы позавидовать любой профессионал. Агриппина Яковлевна ценила ее советы и замечания.

Первой, кого опекала Любовь Дмитриевна, была Дудинская. Она рассказывала, каким вниманием и любовью окружала Л. Д. Блок девушек, которым предстояло выйти в мир большого искусства. Она заботилась не только о расширении их кругозора: умении читать, слушать музыку, разбираться в живописи, но и просто о житейских мелочах. Хотя в восемнадцать лет не такая уж мелочь отсутствие нового платья к выпускному вечеру. Ваганова знала о более чем скромных материальных возможностях Дудинской. Ее мать, бывшая танцовщица Н. А. Тальери, зарабатывала на жизнь частными уроками, что обеспечивало семью только самым необходимым. Ваганова подарила Дудинской материал на платье. Любовь Дмитриевна его сшила. Дудинская вспомнила наставление, выслушанное по этому поводу. "Гордись, - шутила Агриппина Яковлевна, - ты начинаешь свою взрослую жизнь балерины в платье, сшитом руками жены великого поэта. Это ко многому обязывает" (с. 200).

В жизни Кирилловой Л. Д. Блок сыграла огромную роль. Когда Кириллова после окончания училища начала работать в труппе Малого театра, она лишилась возможности заниматься в классе усовершенствования Вагановой. Кириллова признавалась, что была не очень-то старательной ученицей, за что ей основательно доставалось. Выручали природные способности. Ваганова не могла смириться с "изменой" ученицы, добровольно отказавшейся от большой сцены Кировского театра. Любовь Дмитриевна пришла на помощь, выразившуюся в необыкновенном эксперименте. Она стала посещать каждодневный урок молодой балерины. И несомненно ей помогла.

"Я знала, - вспоминала Кириллова, - сколько косых улыбок вызывали мои занятия по балету с небалетным педагогом, но это меня мало беспокоило. Общение с Агриппиной Яковлевной не могло пройти мимо такого чуткого и умного человека, каким была Любовь Дмитриевна. Прежде всего, она старалась воздействовать на мое самолюбие: что же, так и согласиться с тем, что я не оправдаю надежды нового коллектива? И она заставляла меня работать, сидя против меня в кресле, делясь со мной впечатлениями о том, что мне удается менее и что нужно повторить еще и еще раз. На премьеру "Кавказского пленника" я послала Вагановой и Блок билеты рядом. Так захотела Любовь Дмитриевна. Она знала, что самолюбивый "отвергший" меня педагог очень любит поддержавшего меня педагога и давно сгорает от желания посмотреть на результаты наших экспериментов. Надо было видеть удивление Агриппины Яковлевны. Оказывается, я не застряла, не погибла, а пошла вперед. Она не могла не признать этого. Очень скоро она сама предложила мне вернуться в ее класс, несмотря на то, что я продолжала работать в Малом оперном театре. Шутливо она сказала, что ей легче терпеть мое присутствие, чем приобретать опасного конкурента в лице Любови Дмитриевны" (с. 206).

Естественно, что первым человеком, которому Ваганова рассказала о желании написать книгу, была Блок. Кириллова часто присутствовала при их беседах. Они вместе обсуждали план книги. Вместе отвергли задуманное прежде ее сходство с мемуарами. Вместе пришли к заключению, что книга станет только учебником, руководством по педагогике. Неудивительно, что в небольшой главе, названной Вагановой "Вместо предисловия", мы находим следующие слова: "В собирании литературных материалов, а также в оформлении книги чрезвычайно ценную помощь мне оказала Л. Д. Блок. Считаю своим долгом выразить ей мою искреннюю благодарность".

Кто, как не Л. Д. Блок, имел право делать обобщающие выводы, анализируя особенности метода Вагановой! Она писала: "Шатающаяся и разрозненная манера танца предыдущего десятилетия изжита целиком, и сейчас с первого же взгляда становится ясным всякому внимательному зрителю, что мы имеем дело с однородной, сплоченной техникой танца всей труппы, что стиль танца ленинградского балета в 1937 году - это поистине дело рук Вагановой, это стиль Вагановой... К какой школе следует отнести манеру Вагановой? К итальянской, французской или русской? Ни к одной, в том виде, как они до сих пор существовали. Ваганова в своем методе опирается и на итальянские элементы, и на французские, а общая совокупность создает новый этап русской школы"^*.

^* (Блок Л. Д. Агриппина Яковлевна Ваганова. - Рабочий и театр, 1937, № 9, с. 36-38.)

Описание движений в книге объединено по их видовым понятиям: батманы, руки, позы классического танца, прыжки, туры и т. д. Такой принцип облегчает восприятие, заставляет увидеть особенность каждого движения. В конце приведен пример урока, очень характерный для логического построения уроков Вагановой.

Книгу иллюстрировал артист балета Павел Иванович Гончаров. С педантичностью, верностью, с профессиональным знанием движений классического танца он сумел в простых рисунках зрительно воспроизвести сказанное Вагановой. Не один час они провели в репетиционном зале или дома у Агриппины Яковлевны, выверяя точность зафиксированного, устраняя малейшее несовпадение с идеальным.

Ваганова не преподавала в младших классах. Казалось бы, вопрос системы преподавания в младших классах не особенно должен был ее волновать. Однако именно к этому вопросу она возвращается неоднократно. Ей запомнилось на всю жизнь, как ее не удовлетворяла разобщенность педагогических систем в бытность ее ученицей императорского балетного училища.

Строя свою методику, она предостерегает педагогов младших классов от преждевременного украшения танца, что может в дальнейшем нанести непоправимый вред. Она предлагает начинать обучение в сухой форме, без всякого варьирования. Постепенность обучения - залог правильной постановки корпуса, устойчивости, что и приведет к более совершенному, продуктивному постижению трудных движений и комбинаций.

Особое внимание Ваганова уделяет аллегро. В нем, по ее убежденному мнению, выявляется совершенство танца. В адажио танцовщице помогает кавалер. Показать свободный и сильный танец можно только в сольной вариации. В ней будет видно серьезное танцевальное образование: выработанный апломб, умение владеть всем телом, контролировать каждое движение.

В данной работе автор не ставит перед собой задачу комментировать учебник Вагановой. Его читают и изучают профессионалы, которым он адресован. Важно показать, какое место он занимал в деятельности Вагановой, какую пользу он принес развитию педагогики в Советском Союзе и за рубежом.

Появление учебника тесно связано с возникновением в 1934 году педагогического отделения при Ленинградском хореографическом училище. Оно просуществовало до 1941 года. Года войны.

На первую вступительную лекцию со студентами педагогического отделения Ваганова пришла со своей книжкой в руках. Казалось, взяла с собой надежного свидетеля и помощника. Она очень волновалась. Теперь ей предстояло не только научить выполнять движения по всем установленным ею правилам, не только учить танцевать, но на основе своего метода учить, как надо обучать будущих артисток балета.

Большинство сидящих за партами (этот первый урок проходил не в танцевальном зале) были ее ученицы, артистки и артисты театра. Были и педагоги, преподающие в училище не один год. Но были и иные, получившие танцевальное образование в других городах и школах. К ним нужно было проявить максимальное внимание.

Педагогика - призвание. Далеко не все, даже окончившие педагогическое отделение, отдали жизнь этой деятельности. Но многие, даже большинство, стали верными преемниками Вагановой.

Н. П. Базарова, педагог младших и средних классов, успешно работающая в училище и сегодня. В. П. Мей - педагог младших классов. Ровно через тридцать лет после выхода учебника Вагановой выйдет в свет учебник Базаровой и Мей "Азбука классического танца", пособие для трех начальных классов. Во вступительной статье к учебнику В. М. Красовская напишет: "Результаты новаторских преобразований решительнее и прежде всего сказались на сценических формах классического танца. Но они отразились и на системе преподавания классического танца в советском балете. Самым наглядным примером явилась практическая деятельность профессора А. Я. Вагановой, теоретически обобщенная ею в книге "Основы классического танца". Ваганова тридцать лет преподавала в Ленинградском хореографическом училище, ныне носящем ее имя. За эти годы она отобрала, пересмотрела и суммировала все действительно ценное в исторически сложившейся системе танца, сделав это с позиций современного художника"^*. И еще Красовская вспомнит, что с выходом в свет учебника Вагановой сразу возникло желание создать учебник по начальной грамоте танца. Ваганова открывала дороги будущему литературы о танце. Тогда в училище были проведены подготовительные обсуждения методики преподавания в младших классах. Их инициаторами были заведующая учебной частью школы Л. М. Тагер и старейший педагог Е. П. Снеткова-Вечеслова, педагоги Н. П. Базарова, В. П. Мей, Н. А. Пономарева, Л. М. Тюнтина, Л. И. Ярмолович. Эти совещания относятся к 1940 году. Сразу осуществиться замыслам не удалось. Но в 1964 году двое из зачинателей достигли поставленной цели. Школы республик нашей страны получили учебник, надежно помогающий в работе с маленькими танцовщиками.

^* (Базарова Н., Мей В. Азбука классического танца. Л.; М., 1964, с. 11.)

За одной "партой" сидели из года в год, заканчивали образование танцовщицы разных поколений и различного первоначального обучения. Вот только единичные примеры.

Л. М. Тюнтина окончила училище в 1917 году. Непосредственно у Вагановой не училась. Одна из первых проявляла живейший интерес к новой методике. Садясь за "парту", была опытным педагогом, что не помешало ей сделаться самой ревностной ученицей. На этой почве возникло творческое взаимопонимание, а позднее дружба, длившаяся до самой смерти Вагановой. В. С. Костровицкая, окончившая училище в 1923 году. Интереснейший, самобытный педагог. Автор книг по классическому танцу, которые появились после смерти Вагановой.

Из школьных выпусков предвоенных лет по окончании педагогического отделения были определены стажерами-педагогами в училище Н. В. Федорова и М. Н. Шамшева. Первая по сей день считается одним из лучших педагогов младших классов, вторая успешно работает педагогом-репетитором различных театров. З. С. Петровская в течение многих лет возглавляла методический кабинет училища.

М. Н. Страхова и К. В. Есаулова не проходили школьной программы в вагановском классе. Значит, к ним было проявлено особое внимание. Есаулова станет высокопрофессиональным педагогом. Нынешняя слава балетного училища в Перми обязана ей многим. Страхова - педагог историко-бытового танца. В дальнейшем она будет совершенствовать знания под руководством Н. П. Ивановского.

Всех закончивших педагогическое отделение перечислить невозможно. Достаточно сказать, что их было около пятидесяти. Далеко не все оставались в стенах Ленинградского училища. Они уезжали в другие города, и методика Вагановой делалась достоянием училищ, находящихся во всех городах Советского Союза.

Примечательно, что почти все балерины первых выпусков, одни позднее, другие еще блистая на сцене, связали свою деятельность с педагогикой. На них метод опробовался, они как бы воспринимали его из первых, горячих рук. Проникали в основы классического танца каждой мышцей образованного тела, становясь негласным соавтором рождения методики.

Педагогами стали Е. Тангиева и Н. Камкова, М. Семенова, О. Иордан и Е. Ширипина, Т. Вечеслова и Г. Уланова, А. Блатова и А. Васильева, Ф. Балабина и Н. Дудинская, Н. Беликова и Н. Балтачеева. Каждая из них выбирала определенный профиль деятельности согласно индивидуальности. Но готовили ли они начинающих малышек или занимались и репетировали с поколениями новых балерин, становились ли балетмейстерами или строго и придирчиво вели средние классы - основами, заложенными во время формирования методики Вагановой, руководствовались неотступно.

Каждая из них имела книгу Вагановой с автографом. Для каждой она являлась настольной книгой. Есть интересное свидетельство тому, что Ваганова захотела подарить книгу и своей самой первой ученице, Ольге Спесивцевой. Спесивцева занималась у нее с 1919 года, когда об училище Ваганова еще только мечтала. Андрей Шайкевич, написавший книгу о Спесивцевой в Париже, сообщает: "Спесивцева стала ее первой ученицей благодаря рекомендации Волынского. "Дорогой Олечке, моему первенцу", - написала Ваганова в 1935 году на экземпляре книги "Основы классического танца", которую танцовщице доставили в Париж"^*. Желание назвать Спесивцеву первенцем вполне закономерно. Семенова была первенцем ее славы. Спесивцева - первой крупной балериной, доверившейся ее педагогической интуиции.

^* (Красовская В. Русский балетный театр начала XX века, с. 310.)

Ваганова преподавала в училище с надежными руководителями смежных дисциплин. Класс характерного танца вел Андрей Васильевич Лопухов, историко-бытового - Николай Павлович Ивановский, класс поддержки - Борис Васильевич Шавров.

Особый творческий контакт сложился у Агриппины Яковлевны с Ивановским. Николай Павлович был не только великолепным знатоком предмета, но и в течение многих лет занимал пост художественного руководителя училища. Ваганова ценила в нем приверженность к дисциплине, которой обладала сама. Ценила тонкий вкус, умение прививать его ученикам, ценила выдержанный характер, которым сама, увы, не обладала. Ценила его мнение, прислушивалась к нему.

Через пять лет, в 1939 году, литература о балете обогатится учебником "Основы характерного танца". Его авторы - А. В. Лопухов, А. В. Ширяев, А. И. Бочаров. После войны, в 1948 году, выйдет учебник Н. П. Ивановского "Бальный танец XVI-XIX вв.".

Все это будет. Но пока что Ваганова - первооткрыватель, смелый художник, отдающий силы, знания, мысли делу развития советской школы танца. Практик и теоретик нового времени.

Утверждение в ученом звании профессора хореографии состоялось в 1943 году. Основанием тому послужили выход учебника и преподавательская деятельность на педагогическом отделении при хореографическом училище.

В домашнем архиве хранится документ.

Высшая аттестационная комиссия Всесоюзного комитета по делам высшей школы при СНК СССР
Выписка из протокола № 12 от 19 июня 1943 г. (Подлинник протокола находится в долах Высшей аттестационной комиссии) 
Слушали: § 36. Об утверждении Вагановой Агриппины Яковлевны в ученом звании профессора. (Ленинградское хореографическое училище). 
Постановили: Утвердить Ваганову Агриппину Яковлевну в ученом звании профессора по специальности "хореография".
Председатель Высшей аттестационной комиссии - С. Кафтанов. 
Ученый секретарь - Н. Денисов.

Первый профессор советской хореографии! Правда, официально утвержденный, но еще не занимающий должности. Профессором, заведующим кафедрой высшего учебного заведения - Ленинградской консерватории, Ваганова станет в 1946 году и будет возглавлять кафедру ко конца жизни.

В домашнем архиве имеется документ, относящийся к 1946 году, подтверждающий получение профессорского звания. Понадобился он, видимо, при поступлении на работу в Консерваторию. Как видно, искала Агриппина Яковлевна свой профессорский диплом и не нашла. Пришлось обратиться с просьбой в Аттестационную комиссию и получить диплом еще раз. Не очень-то ревностно собирала и хранила Агриппина Яковлевна документы, даже столь значительные. Делом, она была занята, а не разбором своих архивов. Спасибо тем заботливым рукам домашних, которые сумели их разыскать и сохранить.

За годы работы в Консерватории Ваганова подготовила пять выпусков. Теперь студентам выдавался аттестат высшего образования. Он был вручен сорока пяти молодым педагогам. Многие, ранее окончившие педагогическое отделение при училище, приходили еще раз, чтобы повторно заниматься у Вагановой. Они знали - профессор привносит в методику новые наблюдения и, если педагогика стала призванием, от Вагановой отставать нельзя.

Большинство студентов приезжало теперь из других городов. По окончании они возвращались в Алма-Ату, Киев, Ригу, Таллин, Новосибирск. Преподавали в уже существующих или вновь организуемых школах. Сфера влияния метода Вагановой становилась все шире и шире.

Уже давно известно, что советская школа танца завоевала признание за рубежом не только исполнительским искусством, но и отчетливо выстроенной методикой - теорией.

Сейчас литература по классическому, характерному, историко-бытовому танцу, по классу поддержки, по народному танцу никого не удивляет. Но появление этой литературы предопределил выход учебника Вагановой.

Теперь, когда в училищах существуют методические кабинеты, специальные люди занимаются методическими вопросами танцевальных дисциплин, когда педагогика базируется на научной основе, словом, когда все движется по накатанной дороге, особенно нужно помнить, что во всех начинаниях была первой профессор хореографии Ваганова.

В июне 1979 года театральная общественность отмечала 100-летие со дня рождения Агриппины Яковлевны Вагановой.

Конечно, торжественный вечер, посвященный этому событию, проходил в Государственном академическом театре оперы и балета имени С. М. Кирова.

В президиуме представители партийных и общественных организаций, деятели культуры, гости из союзных республик. И ученицы. Каждую из названных фамилий зрительный зал встречает громом рукоплесканий. Они все здесь. Начиная с Марины Семеновой, кончая Ириной Колпаковой.

Слово о Вагановой произносит доктор искусствоведения В. М. Красовская (ученица Вагановой выпуска 1933 года). Воспоминаниями о Вагановой делятся балетмейстер Р. В. Захаров, И. А. Колпакова, Е. Л. Гварамадзе (ученица выпуска 1930 года).

Два отделения вечера были отданы балетмейстерским сочинениям Вагановой. Была показана "Шопениана", некогда возобновленная его и с тех пор украшающая сцену академического театра.

В эти же июньские дни 1979 года ленинградские, московские газеты и журналы опубликовали много статей, посвященных деятельности первого профессора хореографии. Все они имели одну особенность. Газета "Вечерний Ленинград". Статья "Наша современница - Ваганова". Автор Ирина Колпакова. Газета "Советская культура" - "Ваганова всегда с нами", автор Нинель Кургапкина. Газета "Ленинградская правда" - "Современно всегда". Автор Г. Кремшевская.

В журнале "Театральная жизнь" - подборка статей учениц Вагановой. Татьяна Вечеслова - "Все останется людям". Марина Семенова - "Связь времен". Алла Шелест - "Диалектика педагогики". Наталья Дудинская - "Друг и наставник".

Каждый автор, отнюдь не претендуя на оригинальность мысли, называет Агриппину Яковлевну своей современницей. В каждой статье - глубокое убеждение, что если деятельность крупного художника и после его смерти продолжает питать последующие поколения, значит, он безусловно остается их современником. Современником искусства танца, живущего сегодня.