3. Диалог с современностью

Гражданин

Нежелание дирекции решать серьезные социальные и экономические проблемы, связанные с артистами Королевского театра, не отпугнуло Бурнонвиля от других инициатив подобного рода. Достойна огромного уважения его попытка "добиться здоровых жилищ для рабочего класса Копенгагена". В 1849 году, когда семья Бурнонвилей переехала в район Христиановой гавани, балетмейстер близко познакомился с тем, что такое истинная нужда. Поблизости находились самые убогие дома города. Позже они стали "знаменитыми" по описаниям в романах писателей Бергсё^* и Мартина Андерсена Нексе. Но страница, написанная рукой Бурнонвиля, доказывает, что он был одним из первых, кто поведал об этом, хотя и не под своим именем.

^* (Бергсё Вильгельм (1835-1911) - датский писатель.)

17 января 1850 года Бурнонвиль встречается с Августом Клаусеном, чтобы "подтвердить потребность и вынести суждение, нужна ли беднякам столовая". В дневнике записано:

"Мы посетили двадцать три семьи на Дроннингенсгаде, и я увидел такую нищету, о которой не имел никакого представления. Только одна семья вызывала чувство отвращения. Повсюду же в других большое число несчастных детей рождало жалость. Я обратил особое внимание на семьи кузнеца Юхансена, сапожника Мёллера и рабочего Баггера. Помог им, чем мог".

В другой рукописи Бурнонвиль так освещает тот же вопрос:

"Но вся помощь, которую отдельные люди могли бы оказать беднякам, - это кидание денег в бездонную пропасть, пока не будет осуществлено глубокое изменение жилищных условий бедных рабочих. Ибо здесь я обнаруживаю душераздирающие страдания, которые переживают достойные уважения бедняки, и одновременно бессердечную жестокость, с которой одни люди наживаются на нищете других. Я написал под псевдонимом X 35 три статьи, в которых выразил возмущение и ужас и которые назвал "Тайны Христиановой гавани""^*.

^* (August Bournonvilles manuskript om hans litteraere virksomhed. Ny kongelig samling.)

Статьи привлекли к себе большое внимание общественности и послужили толчком к началу первого социального строительства в Дании, а впоследствии к специальному обсуждению этого вопроса. Бурнонвиль с удовлетворением подчеркивал, что эта инициатива была ценной не только потому, что пробудила большое число сторонников, кроме того, "многие старые квартиры были подвергнуты медицинскому контролю, а вновь построенные свидетельствовали о совершенно новом подходе к делу. Был сделан значительный шаг вперед к улучшению положения рабочего класса. Но самую большую победу наше предприятие одержало в период эпидемии холеры, когда в округе нашей благотворительной организации ни одной из 48 семей не коснулась страшная болезнь, в то время как смерть унесла неисчислимое количество жертв"^*. В этой общественной инициативе со стороны Бурнонвиля и многих других организаторов главной движущей силой была, конечно, религиозная "любовь к ближнему".

^* (August Bournonvilles manuskript om hans litteraere virksomhed. Ny kongelig samling.)

Балетмейстера Бурнонвиля, помимо благотворительной деятельности, интересовали проблемы устройства общества, технические изобретения. Он побывал на открытии фарфорового завода Бинга и Грёндаля, на телеграфной станции в Копенгагене и был удивлен тем, что посредством телеграфа можно "разговаривать" с провинциальными городами, даже с его сестрой, женой священника в Южной Ютландии. Для Бурнонвиля теневые стороны и преимущества индустриального общества сливаются воедино, являя собой две стороны новой Дании, основу которой создала конституция. Бурнонвиль стареет, но по-прежнему движим убеждением, что нельзя сидеть сложа руки. Он действует, исходя из сострадания и чувства справедливости.

Через несколько месяцев после успеха "Свадебного поезда" Бурнонвиль с небольшим ансамблем вновь едет в Норвегию. На обратном пути он и узнает об эпидемии холеры. Это была самая страшная эпидемия прошлого века в Дании. Бурнонвиль возвращается в Копенгаген. Записи, сделанные в это время, - единственный пример полного несоответствия между опубликованными мемуарами Бурнонвиля и его дневниками. В воспоминаниях он, упомянув об эпидемии, описывает мирную жизнь во Фрёденсборге, дружеские беседы с сотрудниками по поводу нового балета.

Дневник же свидетельствует о бескорыстной работе в Копенгагене, где он сопровождает врачей, утешает умирающих и, наконец, хочет дать приют больным в своем доме, но в этом ему отказали.

Каждая из кратких записей кончается двумя цифрами, например 292-174.

Это означает: сегодня, 17 июня, зарегистрировано 292 заболевания холерой, 174 человека умерли.