Кокетство с предрассудками

Вечером, когда Елена и Август Бурнонвиль пришли вместе с ученицей Люсиль Гран в Оперу, чтобы посмотреть "Сильфиду" Тальони, каждый из них был полон совершенно различными мыслями. Елена, как истинная реалистка, отмечала окружающее ее великолепие и понимала, что находится в главном храме искусства. Внимание Августа было обострено профессиональным любопытством, а Люсиль, естественно, считала самым главным в театре то, что происходит по обратную от зрителя сторону занавеса.

Но когда занавес поднялся, наших северян объединило одно чувство. Это была не "сказочка", а действительность, которой полны все народные сказания их родины. "Сильфида", в которой эльфы вовлекают человека в несчастье, близка, например, народной балладе "Господин Улаф едет верхом". Если заглянуть в книги о суевериях и религии в Скандинавии, можно обнаружить картину постоянной конфронтации между христианством и остатками язычества, нашедшими выражение в народных верованиях. Отдельные художники, например Лумбю^*, осмеливались и в эпоху романтизма не отказываться от последних. Писателям, в первую очередь тем, кто лично был связан с бедняками, мы обязаны свидетельствами о нерушимой вере простого народа в могущество сверхъестественных существ (вспомним бабушку в романе Мартина Андерсена Нексе "Дитте - дитя человеческое"^**).

^* (Лумбю X. К. (1810-1874) - датский дирижер и композитор. Сочинял музыку для балетов и дивертисментов Августа Бурнонвиля ("Неаполь", "Вольные стрелки из Амагера" и др.).)

^** (Андерсен-Нексё Мартин (1869-1954) - датский писатель. Видный представитель пролетарской литературы, заложил основы социалистического реализма в Дании. Роман "Дитте - дитя человеческое" написан в 1917-1921 гг.)

Август Бурнонвиль боялся не подобающего христианину кокетства с народными поверьями, даже в эпоху романтизма. Частично по истинно религиозным причинам, частично же потому, что видел, как, используя предрассудки, обретали свободу действия силы мрака и зла. Борьба была долгой и упорной, она продолжалась более двадцати лет, прежде чем он обрел в ней твердую точку опоры. Этот процесс интересен для нас, поскольку, с одной стороны, он вылился в диалог датчанина с французским балетом, а с другой - оказался связанным с ранним, "досильфидным", романтизмом, а логически с более поздними реалистическими течениями. Ведь Бурнонвиль и в художественном, и в интеллектуальном отношении является выразителем главного течения в искусстве XIX века.

Поэтому "Сильфида" для Бурнонвиля - поворотный пункт совершенно иного характера, нежели для французского балета.