2. Сильфида

Prix de la danse

^* (Приз танцу (франц.))

Если уже более полувека балет "Вальдемар" не значится ни на одной театральной афише, то один из танцевальных номеров Люсиль Гран, как это ни странно, дожил до наших дней. Это па-де-де из давно забытой постановки. Постепенно выявившаяся связь событий дала возможность выстроить его историю и глубже оценить необычный танец, представляющий так называемую "субботнюю школу" в школе Бурнонвиля. Танец именуется "Prix de la danse" и явно выделяется из остальных работ Бурнонвиля и хореографически, и музыкально. Название же "Танец весталки" вполне оправданно, поскольку музыка его принадлежит любимому композитору Наполеона - Спонтини и написана им для оперы "Весталка"^*. Несколько озадачивают две детали в партитуре танца, хранящейся в Королевской библиотеке: она была переписана из общей партитуры оперы в Париже г-ном Лефебром (это имя неоднократно встречается уже в первом дневнике Бурнонвиля), а на первой странице карандашом дописано "Герман фон Унна".

^* (Спонтини Гаспаро Луиджи (1774-1851) - итальянский композитор, дирижер и педагог. С 1803 г. переселился во Францию, где занимал должность придворного композитора. Опера "Весталка" впервые поставлена в 1807 г. в Берлине.)

В этом есть нечто непонятное, поскольку премьера рыцарской драмы Скъельдебранда "Герман фон Унна" состоялась 30 января 1800 года, а опера Спонтини датируется 1807 годом.

В одном из документов архива Бурнонвиля, озаглавленном "Композиции и аранжировки Августа Бурнонвиля", где буквой "X" отмечены "иностранные примеры", значится и "Па-де-де к "Герману фон Унна", 1836 год". Усердный чиновник балета Королевского театра, который занимался вопросами расписания репетиций, созывом на спектакли и другими организационными вопросами, Фредструп вел знаменитый "дневник" работы балета. В нем "Pas de la vestale" не фигурирует, зато отмечена репетиция по восстановлению спектакля "Герман фон Унна".

Каким образом па-де-де с французской музыкой, написанной для оперы с античным сюжетом, было включено в спектакль из жизни средних веков - остается загадкой. С точки зрения театрального кассира и Августа Бурнонвиля - в этом был смысл. Танец задуман очень хитро. Бурнонвиль не имел ничего против "иностранных образцов": мы видим, как мастер показывает, а ученик повторяет все более и более трудные комбинации движений, пока за шесть минут они оба не проходят весь виртуозный регистр классической школы - адажио, прыжки, пируэты.

Танец исполнялся на сцене, но не много раз, поскольку фрекен Гран чувствовала себя нездоровой. Этот номер продолжает существовать, причем можно доказать, что он представляет самую старую часть "школы Бурнонвиля". Об этом свидетельствует другой источник - письма шведа Христиана Иогансона, которые он до отъезда в Санкт-Петербург писал "своему доброму любимому учителю". Например, 10 января 1837 года он рассказывает Бурнонвилю не только о балете "Солдат и крестьянин":

"Балетмейстер тоже должен был танцевать в этой опере и выбрал "Le pas de la vestale", который он никогда раньше не танцевал. Он спросил меня, знаю ли я его, и я ответил, что танцевал его раз пятьдесят у Вас в школе"^*.

^* (Lilliestam A., Johansson Ch., Personalhistorisk tidskrift, Stockholm, arg. 69, 1973, s. 76.)

Даже сегодня танец кажется необычайно трудным. Двое танцующих не имеют ни минуты паузы, партнер или показывает, или повторяет комбинацию сложных па.

Эрик Брун^* отказался исполнить этот танец по телевидению. Как сказал танцовщик, он не хотел до него дотрагиваться, "даже каминными щипцами".

^* (Брун Эрик (Бельтон Эверс) (р. 1928) - датский артист, балетмейстер, педагог.)

Если мы упоминаем историю с "Pas de la vestale", то вовсе не в качестве исторического анекдота, а для того, чтобы доказать, что танцовщики прошлого в рамках своего стиля и в своей манере владели столь же высокой техникой, как и их сегодняшние последователи. Они акцентировали свое внимание на иных, чем нынче, технических, музыкальных и художественных гранях роли. Но они не были представителями примитивной стадии развития балета. В своем жанре они были совершенны. Это-то и должны мы стараться постигнуть своим внутренним взором для того, чтобы сочинитель балетов Бурнонвиль жил в нашей памяти.