Две среды

Вы помните, что в своей рукописи Август Бурнонвиль пишет: "Когда Луи Амабль разорился на своей неудачной антрепризе, он оставил жену и детей, и те вынуждены были избрать прежнее сословие матери, чтобы иметь возможность зарабатывать себе на хлеб".

Работники театра поистине являлись особым сословием. После того как первое поколение профессиональных танцовщиков закончило свое образование в 1683 году, они медленно пополняли его ряды.

Правда, профессиональные танцовщики имели своих предшественников - скоморохов и рыночных плясунов, искусство которых, как это ни странно, часто умаляется в истории. Но теперь, в 1700-х годах, танцовщики работали на сценах, которые содержали князья, имевшие и здесь неограниченную власть.

Каково же было положение того сословия, в которое влились танцовщики?

Вот свидетельство современника:

"В удивительном противоречии к культу певиц, актрис и танцовщиц, а также и к культу их коллег-мужчин, возникшему в связи с ростом интереса к театру, находится их жалкое социальное положение. Их сценическая карьера - это тайные муки, талант - это проклятие, прекрасный голос или одаренность к мимике - источник невероятных унижений. Все, что относится к театру, находится в полной власти капризной, испорченной до мозга костей, до предела упадочнической высокомерной аристократии - верхушки общества, - аристократии, заражающей низшие классы своими грубыми инстинктами. Отлученных от церкви, не имеющих права на таинство брака или церковных похорон, их после смерти выбрасывали на свалку, подобно трупам бездомных животных"^*.

^* (Schidrowitz L., Sittengeschichte des Theaters, Wien. S. 156, см. также S. 99.)

А так в более поздние времена выразилась одна старая графиня:

"В мое время таких людей принимали в передней, в постели, но никогда - в гостиной".

Большинство актеров, в особенности танцовщиков, принадлежали к беднейшим слоям городского населения или, подобно семье Бурнонвилей, деклассировались в силу разорения или семейных трагедий. Август Бурнонвиль был совершенно прав, когда противопоставлял социальную среду деда, не говоря уже о прадеде, презренному "прежнему сословию" бабушки.

Понятно, что Август с сочувствием повествует о детстве Антуана. О своем ученичестве в Вене Антуан не рассказывал детям и внукам никаких забавных эпизодов. Для Новера было самым естественным делом и, может быть, даже необходимостью использовать в постановках детей, если он хотел утвердиться в Австро-Венгрии. Детские балеты были пикантными театральными сенсациями, приносившими успех.

Антуан и его маленькие товарищи были часто заняты на сцене. Не только как танцовщики. Они пели и играли комедии. Успехи детей приносили большую прибыль их руководителям. Но дети бедняков, жизнь которых позже благополучно устроилась, не были заинтересованы в том, чтобы рассказывать слишком много о пережитом в детстве. Между тем, что они помнили, и тем, о чем говорили, часто была большая разница.

...Новер ставил новый балет с участием группы детей, среди которых был и Антуан, по заказу венгерского аристократа. Поместье находилось неподалеку от Братиславы. Почетной гостьей в нем была императрица Австро-Венгрии. Антуану поручили роль солиста, партнерами его были дети самого магната. Это была страна молочных рек и кисельных берегов - роскошь, изобилие еды. Старший брат Антуана так объелся, что умер. Здесь царил и мираж справедливости: любимый учитель Новер благодаря праздничному балету и успеху детей, а также милости императрицы смог спасти от казни своего единственного сына. Молодой человек должен был умереть за то, что вступился за честь отца: вызвал на дуэль и убил высокопоставленного офицера...

Полная или частичная ложь? Это, собственно, не имеет никакого значения. Рассказ при всех обстоятельствах характеризует восприятие мира бедным, полуголодным, исключенным из общества ребенком.

Антуан Бурнонвиль никогда не забывал о своей принадлежности к двум социальным группам. С одной стороны, он происходил из офицерского рода. Он рассказывал сыну, что "его старинная фамилия происходит из Пикардии и часто встречается в истории бургундских герцогов"^*. Но эти благородные люди отреклись от своего родственника "после неудачной антрепризы". Вторая среда - сословие работников сцены. Они вели существование, полное страха за завтрашний день, были окружены презрением, находились вне общества. Зато в трудных ситуациях оказывались верными товарищами.

^* (Bournonville Aug., Reiseminder, s. 235.)

Антуан, видимо проанализировав этот парадокс, создал себе удивительный девиз:

"Я избрал самую блестящую из всех профессий"^*.

^* (Bournonville Aug., Mit Theaterliv, Ktfbenhavn, 1848, s. 39.)

На французском языке эти слова ("La carriere la plus gloneuse") полны безумной самодовольной наивности, они могли бы стать смешным анекдотом для его потомков.

"...их выбрасывали на свалку подобно трупам бездомных животных" 
"...самая блестящая из всех профессий"

Август Бурнонвиль должен был быть благодарен отцу за унаследованное им моральное кредо, зиждившееся на чувстве социальной ответственности, признании равноправия женщин, ненависти к расовым предрассудкам, хотя эти принципы находились в вопиющем противоречии с идеалами великих мира сего, какими они были в Европе в ту далекую эпоху.