Глава III. Мечты сбываются [1980 Нашхоев Р.М.

В танцах он - нервный, изменчивый, отрешенный, точный и расчетливый, импульсивный и бесхитростный. И все это - сразу, одновременно. Махмуд Эсамбаев исполняет не только танец, но и танцора, он перевоплощается в человека, танцующего данный танец. Вот в чем состоит его победа. Танцы Эсамбаева - это театр переживания, а не представления. На афише пишут "Танцы народов мира", а надо бы "Народы мира в танце". Непременно посмотрите Эсамбаева, как можно скорее. Торопитесь, потому что этот артист, при всем своем зрелом мастерстве найдет еще так много нового, что через несколько лет это, может быть, будет нечто совсем новое.

В первый же вечер в Москве Махмуд участвовал в концерте мастеров искусств, который проходил в высотном здании Министерства иностранных дел. На сцену один за другим выходили прославленные советские актеры, балерины: Николай Мордвинов, Майя Плисецкая... Подходила очередь Эсамбаева.

Он, глядя ,на кастаньеты, одетые на пальцы, подумал: "Почему у меня на руках эти странные деревяшки?" Поняв волнение Махмуда, к нему подошел аккомпаниатор Леонид Черный:

- Махмуд, вам нечего бояться. Вас хорошо примут.

- Я не говорю, что плохо. Но тактично ли мне танцевать рядом с выдающимися артистами, скажут - нахал.

Не успел он договорить последнее слово, как подошел конферансье Эмиль Радов:

Кто-то слепка подтолкнул Махмуда на сцену, и он, преобразившись, затанцевал четко и уверенно свой любимый испанский танец "Ля Коррида". Очнулся Махмуд, когда раздались аплодисменты. Он убежал со сцены, забыв поклониться. Радов опять усиленно подталкивал его на сцену:

В этот же вечер Махмуд поехал на концерт мастеров искусств в честь открытия Дома журналистов. Скованность не проходила. Махмуд, бледный и растерянный, стоял за кулисами рядом с солистом балета Большого театра СССР Леонидом Ждановым. Едва они успели познакомиться, как в дверях появилась прима-балерина Большого театра Софья Головкина. Она подошла и с улыбкой спросила:

- Я из Киргизии, - обрадовался Махмуд, узнав балерину.

- Махмуд первый день в Москве и чуточку трусит.

Головкина оценивающе оглядела Махмуда и заметила:

- С таким ростом и осанкой вовсе не следует бояться!

Подбодренный, он вышел на сцену. Головкина и Жданов доброжелательно кивали, благословляя его.

Так состоялась первая и неожиданная встреча Эсамбаева с московским зрителем.

Испанский танец Эсамбаева имел заметный успех у зрителей, знатоков искусства. Мссэстрада включала его в различные концертные бригады. Иногда Махмуд участвовал в день в 5 - 10 представлениях.

Он часто бывал на концертах, спектаклях, знакомился с Москвой и... искал постановщика танцев. Однажды, проходя мимо Большого театра, лицом .к лицу столкнулся со старым знакомым по Фрунзе балетмейстером Львом Михайловичем Крамаревским. Они расцеловались.

- Когда приехал? Где семья? - начал расспрашивать Лев Михайлович. - Где остановился?

Махмуд помялся и ответил, что у знакомых. Крамаревский повез его к себе. Крамаревские жили тесно, в одной комнате, но Лев Михайлович без колебаний заявил Махмуду:

- Никуда не отпустим, будешь жить с нами. Как говорится, в тесноте, да не в обиде.

Однажды на одном из концертов, где он был вместе с Крамаревским, Махмуд, увидев индийский танец, сказал Льву Михайловичу, что хотел бы выучить танец, подобный этому. Крамаревский посоветовал ему обратиться к Элеоноре Николаевне Грикуровой, известному балетмейстеру, преподавателю студии танца Государственного ансамбля народного танца СССР, руководимого народным артистом СССР Игорем Александровичем Моисеевым. На официальные просьбы филармонии и Министерства культуры поставить танцовщику Эсамбаеву индийский танец она ответила отказом, сославшись на то, что артист индийских танцев не танцевал, возраст у него не подходящий. После неоднократных уговоров по телефону Элеонора Николаевна разрешила Махмуду прийти на репетицию.

Занятия проходили в одном из помещений концертного зала имени П. И. Чайковского. Махмуду велели подождать, пока кончится урок. Прошло минут двадцать. Из балетного зала вышли шумной гурьбой стройные, красивые юноши и девушки, вслед за ними показалась и преподавательница.

- Элеонора Николаевна, вас ждут, - указала на Эсамбаева дежурная.

Махмуд поздоровался и сразу .перешел к делу:

- Товарищ Грикурова, я хочу танцевать индийские танцы!

- Вам уже поздно танцевать индийские танцы, - оказала Элеонора Николаевна. - Они очень сложны, требуют большой пластической выразительности, невероятной силы в ногах и во всем теле. Этому редкому искусству в Индии учат с детства. А в ваши годы об индийских танцах не стоит и мечтать!

Махмуд спокойно выслушал этот приговор и, не говоря ни слова, вдруг начал танцевать. Это был не танец, а набор виртуозных движений из всех сложных танцев, которые он знал.

Изумленно смотрели Элеонора Николаевна и ее ученики на огненную пляску.

Когда они остались вдвоем, Элеонора Николаевна спросила, как произносится его имя, узнала, откуда он и зачем приехал. Прощаясь, он услышал обнадеживающие слова:

- Что ж, Махмуд Алисултанович, посмотрим, что у вас получится. Завтра жду к десяти утра.

В восемь часов он уже делал разминку. Без пятнадцати десять в балетный зал пришла Грикурова. Сначала она познакомила его с сюжетами нескольких танцев, среди которых был "Золотой бог Шива", исполняемый знаменитым индийским танцовщиком Рамом Гопалом. В нем повествовалось о том, как, проснувшись, Шива зорким глазом видит все события, происходящие на земле Индии от восхода до захода солнца. И весь этот рассказ передается в танце. Махмуд сидел зачарованный услышанным и увиденным. На вопрос, что же все-таки он желает выучить, Махмуд ответил, что больше всего ему нравится танец "Золотой бог Шива".

- Махмуд, вам этот танец не подойдет. Поверьте мне, я жила в Индии: в Дели, Калькутте, Мадрасе, Бомбее - и изучала все четыре школы индийских танцев. "Золотой бог Шива" один из самых сложных танцев. Чтобы его исполнять, надо иметь нечеловеческую силу в ногах и знать очень своеобразный язык этого танца. "Золотой бог Шива" - это не просто танец, а целое философское учение.

- Покажите, пожалуйста, в чем заключается эта сверхтрудность, - не сдавался Эсамбаев.

- Хорошо, слушайте внимательно, - начала она. - Смысл легенды вам ясен. Вы изображаете бога Солнца. Начинается танец с того, что вы сидите на полу на корточках. В балете это называется полное плие. Нужно с этого положения медленно и плавно, как встает рано утром солнце из-за края земли или как расцветает цветок, незаметно для глаз, подняться за полторы минуты в полный рост. В таком положении танец продолжается в течение шести минут. После этого, также незаметно для глаз, за полторы минуты надо уйти в первоначальное ритуальное положение. Самое трудное - правильно подняться и опуститься. Стоит ногам только чуть-чуть задрожать или допустить чуть резковатое движение - сразу зазвенят чуткие колокольчики, прикрепленные к ногам. И все будет испорчено. Весь танец длится девять минут. Попробуйте повторить вот это простое движение, символизирующее понятие "просторы земли".

Индийсикй танец 'Золотой бог' классического стиля Бхарат Натьям

Махмуд повторил движение довольно точно. Она показала еще. И с этой задачей он оправился успешно.

Вдруг в дверь постучали. Грикурову вызывали к Моисееву. Она вернулась минут через сорок. Махмуд за это время успел выучить показанные движения.

Балетмейстер заставила его повторить все, что запомнил. Шел уже пятый час репетиции.

- На сегодня хватит! Я тоже устала, - сказала она.

Попрощавшись с педагогом, Махмуд продолжал репетировать.

Время пролетело незаметно. Было темно, когда он вышел из зала Чайковского. Улица Горького светилась яркими огнями.

Не успел Махмуд войти, как Лев Михайлович с упреком спросил:

- Был на репетиции у Элеоноры Николаевны Грикуровой.

- Грикурова ушла раньше, а я кончил только сейчас, - сознался Махмуд.

- Если будешь так репетировать, то до премьеры вряд ли дотянешь, - серьезно предупредил его Лев Михайлович.

Начались счастливые дни. Жизнь для Махмуда измерялась репетиционным временем. Он не замечал, что ел, где спал, с кем разговаривал. Он ждал, когда пройдет ночь, чтобы снова пойти в зал имени Чайковского. В троллейбусе, в трамвае Махмуд вдруг начинал делать загадочные движения руками и головой, которые могли смутить любого. Увлекшись танцем, он забывал обо всем.

Махмуд ходил в библиотеки, в музей и там по книгам и фотографиям продолжал изучать танцы разных школ Индии. Он познакомился с искусством знаменитого индийского танцовщика Рама Гопала. Ему по душе пришлась именно его манера исполнения.

Лучезарная поэзия индийского фольклора, которая вдруг ожила и заговорила на языке танца, красота природы, своеобразие грозных и добрых богов, чистота и образность верований индийцев пленили Махмуда. Мир легенд, создаваемых тысячелетиями, постепенно становился для него реальным и жизненным.

Индия - страна с древней танцевальной (культурой. В знаменитой священной книге "Натьяшастра", написанной приблизительно две тысячи лет назад Бхаратом Муни (святым Муни), уже был раздел, посвященный танцам, мимике, жестам, сопровождающим культовые церемонии. Из этой оригинальной театральной энциклопедии явствует, что боги Индии танцевали, больше того, окружающий нас мир возник из космической пляски бога Шивы и танцующей богини Парвати. Сюжетами для танцев служили легенды о богах и героях.

Эти танцы, носящие религиозно-ритуальный характер, отличались глубокой философичностью. Они, в сущности, - целые танцевальные драмы, передающие при помощи пляски и пантомимы сложный мир ярких образов и идей. Махмуда удивляло и восхищало то, что система индийских условных жестов, все пластические движения подчиняются тщательно разработанным правилам, своеобразной хореографической грамматике. Различные действия, эмоции и даже понятия обозначаются точным положением и движением каждой части тела. В этом немом разговоре главная роль отведена наиболее выразительным органам человека - глазам и рукам, особенно положению пальцев, так называемым мудра. "Мудра можно сравнить с буквами алфавита, из которых слагаются слова и фразы. Мудра являются составными частями жестов, условно обозначающих те или иные понятия. Жест в целом обычно ассоциируется с каким-нибудь представлением о предмете, чаще всего взятым в зрительном аспекте. Например, для обозначения понятия "бык" руки принимают положение, напоминающее изгиб рогов"¹.

Как в пяти позициях ног заключены основные принципы классического балета, примерно так же на 24 основных мудра опирается индийская школа танца, отличающаяся исключительной изобретательностью и богатством словаря.

В Индии четыре основных танцевальных стиля: Бхарат Натьям, Катхак, Катхакали и Манипури. Исполняются они в разных уголках страны, и каждый из этих стилей имеет свои темы, свою технику, свой костюм для танца.

Индийский танец 'Золотой бог' классического стиля Бхарат Натьям

Один из самых древних и сложных стилей Бхарат Натьям, названный так по имени Бхарата Муни, автора "Натьяшастры", осваивал Махмуд Эсамбаев. Танцы этого стиля сохранились на юге Индии благодаря храмовым танцовщицам девадазисам, которые передавали их из поколения в поколение. О почитании ритуальных танцев индийцами свидетельствует и то, что в храме Читамбаран в замечательных скульптурах пляшущего Шивы запечатлены все 108 поз стиля Бхарат Натьям. Руки, глаза, голова, ноги в органическом единстве с волнующей чистотой и целеустремленностью рассказывают о чувствах и мыслях танцовщика. Своим телом, каждой мышцей танцор должен владеть в совершенстве.

Элеонора Николаевна день ото дня усложняла задания, удивлялась, откуда у Махмуда такое завидное трудолюбие, упорство. Она с удовольствием приходила на репетиции, поняв, что участвует в рождении своеобразного и большого танцовщика и актера.

М. Эсамбаев в танце 'Золотой бог'. Скульптор Е. А. Янсон-Манизер

Эстрадный номер "Золотой бог", созданный Элеонорой Николаевной, отличался от своей первоосновы божественно-неземного танца "Золотой бог Шива" тем, что он по времени продолжался в пять раз короче, был более лаконичным и динамичным.

Индийский танец 'Золотой бог'

Однажды к ним на репетицию пришел ведущий танцовщик музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко А. В. Чичинадзе. Элеонора Николаевна попросила Махмуда показать танец с начала и до конца. Эсамбаев с волнением занял исходное положение и постепенно начал оживать. Он показал весь танец и застыл в первоначальной позе. Чичинадзе вскочил и захлопал в ладоши, потом подошел к Махмуду и пожал ему руку:

Для премьеры танца оставалось только сшить костюм. Опять потребовалась по,мощь доброй феи Элеоноры Николаевны Грикуровой. Она пригласила посмотреть на Эсамбаева художника театральных костюмов Антонину Зайцеву. После знакомства с искусством Эсамбаева ее не пришлось уговаривать. В этот же вечер она приступила к делу.

- Мама, скоро ты увидишь этого танцовщика в зале имени Чайковского.

Через несколько дней костюм был готов. Махмуд, Антонина и ее мать стояли у рекламного щита около зала Чайковского и читали афишу о вечере балета Большого театра Союза ССР, в котором участвуют Майя Плисецкая, Раиса Стручкова, Александр Лапаури, Юрий Кондратьев; самой последней стояла фамилия Махмуда Эсамбаева. Именно на нее смотрели все трое и улыбались.

Настал долгожданный день. Концерт начинался в восемь часов вечера, но Махмуд в пять часов уже сидел в гримерной и тщательно накладывал грим и краску. Пока зал заполняли зрители, он, надев костюм, еще раз повторил танец.

После антракта подошла его очередь. Ведущий концерта Михаил Балакшеев, встретив незнакомую фамилию, даже переспросил, как его зовут.

- Индийский танец "Золотой бог" классического стиля Бхарат Натьям, исполняет Махмуд Алисултан Эсамбаев.

Индийский танец 'Золотой бог' классического стиля Бхарат Натьям

Луч света выхватил из мрака сверкающее индийское изваяние. Зазвучала мягкая мелодия... Медленно всходит золотое солнце над пустынной и мертвой землей. Ничего нет живого на ее безмолвных выжженных равнинах и склонах гор. Золотой бог просит бога неба послать на землю живительную влагу.

Пошел дождь, оживилась земля. Зашелестели листьями деревья, запели птицы, зацвели сады - обрадовались люди. Но дождь не может идти вечно.

Прекратится дождь - и снова на земле все живое погибнет. Золотой бог молит бота неба послать на землю реки. По благодатной земле Индии потекли величаво и спокойно воды Ганга.

Но не всегда спокоен Ганг. Поднимается буря. Вздымаются огромные волны, река выходит из своих берегов. Ганг затопляет селения, посевы, сады. Но вот буря утихает, Ганг снова входит в свое русло и течет спокойно и величаво.

Золотой бог уходит, чтобы дать покой уставшей земле. Голубой бог ночи вступает в свои права. Он окутывает землю голубым сиянием. А завтра снова явится Золотой бог, снова согреет землю своими золотыми лучами... И так будет вечно!

Махмуд опустился опять на корточки, замер как изваяние. Луч прожектора погас.

Зачарованный сказочным танцем, зал разразился аплодисментами. Люди спрашивали друг у друга: "Откуда он приехал? Кто это?"

Кто-то уверял, что это приехавший в Москву знаменитый индийский танцор. Гром аплодисментов не смолкал. Махмуд выходил и кланялся в индийской национальной манере. Его вызывали снова и снова.

У рампы Махмуд увидел улыбающегося Чичинадзе. Он вручил Эсамбаеву первые цветы.

Премьера танца "Золотой бог" стала театральным событием. Бережно сохранив самое ценное, балетмейстер Грикурова и Эсамбаев сняли религиозный пласт, отложившийся тысячелетиями, и подарили зрителям танец первозданной красоты.

Танец "Золотой бог", исполняемый в продолжение девяти минут, можно сравнить с целым спектаклем, где Махмуд Эсамбаев создал много образов: мы видим и ночь, и бурные воды Ганга, и палящее солнце и слышим шум листвы...

В древности великих танцовщиков на Востоке называли многоликими. Они считались беспредельно могущественными. Чудо - танцовщики могли пластическими средствами изобразить влажность воды, стремительность огня, свирепость льва, трепетание листьев, силу урагана...

Эсамбаев в "Золотом боге" убедил, что такие танцовщики действительно могут быть.

Он одним из первых советских танцовщиков познакомил зрителей с индийской хореографией, доказав, что близкие нам художественные ценности можно найти и в неевропейской культуре.

В рецензии на выступление Эсамбаева, написанной художественным руководителем концертного зала имени Чайковского Ендржевским, говорилось: "Обладая замечательной пластикой, высокой техникой и чувством ритма, Эсамбаев, воспроизводя подлинный индийский фольклор, насыщает свое искусство искренней и целомудренной поэзией, доводя этот замечательный танец до предельных вершин мастерства.

Второй танец, который исполнял Эсамбаев, - это народный испанский танец "Ля Коррида". В нем танцовщик широко показывает богатство своего дарования: гибкость, мягкость движения, техническое мастерство, яркую образность, выразительность и огромный темперамент.

Помимо сольного выступления, Эсамбаев выступает также в танцевальном дуэте вместе с одной из лучших исполнительниц танцев Мариэттой Альберинга. Испанский танец в их исполнении - это интересная хореографическая картинка, полная темперамента и блеска зажигательного огня".

Слава о необыкновенном танцовщике моментально облетела Москву и Ленинград. Главный администратор зала имени Чайковского Иван Макаров устал от постоянных телефонных звонков. Его спрашивали:

- А участвует ли в очередном концерте этот индиец Али Мухамед Султан?

- Все думают, что ты индиец, и билеты нарасхват!

Махмуд задумался, как сообщить зрителям, кто он на самом деле, и на одном из концертов попросил ведущего:

- Объявляйте меня, пожалуйста, с сегодняшнего дня: солист Чечено-Ингушской филармонии.

Люди узнали, что Эсамбаев не индиец, а чеченец, но популярность его от этого не пострадала. Наоборот, возросла. Танцором из горной Чечено-Ингушетии заинтересовался присутствующий на концерте посол Индии в СССР Кришна Менон. После концерта он со своей супругой и с первым секретарем посольства Индии Ахуджа пришел за кулисы. Они преподнесли Эсамбаеву цветы и поблагодарили за столь блистательную пропаганду индийского балетного искусства в СССР.

Гости поинтересовались, сколько лет Эсамбаев учил этот ритуальный танец. Он ответил на вопрос вопросом: "Как вы думаете?"

Ахуджа сказал, что для этого требуется по меньшей мере восемь лет.

Стоявшая рядом с Махмудом Элеонора Грикурова, улыбаясь, ответила, что танец выучен за двадцать дней. Гости сказали, что за этот короткий срок невозможно подготовить такое сложное произведение, видимо, Махмуд - необыкновенный человек.

Теперь без Махмуда не обходился ни один вечер балета. К нему за кулисы толпами приходили зрители и выражали свое восхищение.

Однажды перед выходом на сцену его предупредили: "В зале - Моисеев!" Аккомпаниаторша, увидев побледневшего Махмуда, старалась успокоить его:

- Махмуд, не волнуйтесь! Это очень хорошо, что в зале Игорь Александрович. Вы ему должны понравиться!

Свет потух, и Махмуд в глубине сцены принял первоначальную позу Золотого бога. Когда зазвучала музыка, он забыл обо всем, кроме танца.

После окончания номера за кулисы пришел Игорь Александрович Моисеев. Он спросил, сколько Махмуду лет, откуда он, где учился танцевать. Затем дружески похлопал по плечу:

- Махмуд, ты мне понравился. Танец сложный, исполняешь ты его хорошо. Приходи к нам в балетный зал, если что нужно, - поможем.

Эсамбаев на следующий день пошел к Моисееву, побывал на репетиции и долго беседовал с Игорем Александровичем. Балетмейстер поинтересовался, какие у него планы на будущее. В конце беседы он предложил Махмуду познакомиться с таджикским "Воинственным танцем с ножами" и, если он придется по душе, обещал сам руководить его постановкой.

Танец Махмуду понравился. Народная артистка РСФСР Тамара Зейферт и ассистент Моисеева Иван Карташов сразу же начали с Эсамбаевым первую репетицию.

К тому времени, когда танец полностью был освоен, подошел Всесоюзный художественный фестиваль. В Москву приехали лучшие молодые певцы, чтецы, танцоры. В конкурсе по народному танцу участвовал и Эсамбаев. Он исполнил индийский танец "Золотой бог" и испанский танец с кастаньетами "Булерияс" в постановке Мариэтты Альберинга.

В театре эстрады собрались все участники конкурса. Народная артистка СССР Муккарам Тургунбаева среди лауреатов назвала и Махмуда Эсамбаева. Еще не веря случившемуся, он вышел на сцену. Его поздравили с большим успехом и вручили лауреатскую медаль.

Махмуд ликовал: это была первая награда в его жизни. Он вспомнил своих учителей из Грозного, Фрунзе, Москвы. Ему очень хотелось предстать перед ними с медалью на груди, чтобы все они увидели: не зря помогали парню.

А он уже рвался дальше - мечтал попасть на конкурс Всемирного фестиваля. Надежд на это было немного. Он мог состязаться с лучшими танцовщиками мира, но по условиям конкурса не подходил - ему перевалило за тридцать.

Махмуд направился к председателю оргкомитета по подготовке к художественным конкурсам Всемирного фестиваля Холодилину. Александр Александрович принял Махмуда:

- Я хотел бы участвовать в художественном конкурсе Всемирного фестиваля. Я понимаю, что у меня на это мало шансов: во-первых, меня должна представить какая-нибудь республика или Москва, а я пришел сам. Во-вторых, по возрасту я не подхожу. Формально мне не на что надеяться, но если вы меня поймете, то не сможете отказать...

Москва. Кремлевский Дворец Съездов. Слева направо: начальник Гражданской Обороны СССР, заместитель Министра Обороны СССР, генерал армии А. Т. Алтунин, М. Эсамбаев, летчик-космонавт СССР А. А. Леонов

Эсамбаеву пообещали, что он будет танцевать на фестивале.

М. Эсамбаев во время встречи со сборной командой СССР по художественной гимнастике. Слева-чемпионка мира И. Дерюгина, справа-Г. Шугурова

Конкурс по народному танцу начинался в десять часов утра в Колонном зале Дома Союзов. Махмуд волновался. Однако это не помешало ему отлично исполнить таджикский "Воинственный танец с ножами". Члены жюри заинтересовались своеобразным танцовщиком.

После выступления Махмуд вышел на улицу Горького и по привычке направился к залу имени Чайковского. Остановившись у родного здания, он подумал: "Пойду-ка посмотрю, как идет конкурс по классическим и характерным танцам".

Поднимаясь по лестнице, он встретил знаменитую балерину и председателя жюри конкурса Галину Сергеевну Уланову и ее ассистента Эллу Викторовну Бочарникову. Махмуд поздоровался и посторонился, чтобы пропустить их. Но они остановились.

- А кто меня допустит? Да и показать нечего. Кроме того, я сейчас танцевал на конкурсе по народному танцу.

- Хотите здесь танцевать? - неожиданно спросила Элла Викторовна.

- Конечно, хочу, - без колебания ответил Махмуд.

М. Эсамбаев в 'Испанском танце'. Скульптор Е. А. Янсон-Манизер

Через несколько часов документы на Эсамбаева лежали на столе у Улановой. Его попросили прийти завтра готовым для выступления. В эту ночь ему не спалось. А утром Махмуд танцевал в зале имени Чайковского "Испанский танец с кастаньетами" в постановке Александры Грязновой.

М. Эсамбаев в 'Испанском танце'. Скульптор Е. А. Янсон-Манизер

Публика аплодировала. За кулисами ведущая попросила:

Снимая с пальцев кастаньеты и вытирая пот, Махмуд отговаривался:

- Неудобно, ведь на конкурсах не принято кланяться.

А в зале на испанском, русском, английском, французском и других языках молодежь приветствовала его, скандировала имя. Несколько раз пришлось выходить на аплодисменты. Так же успешно прошел "Танец в ресторане" из балета "Красный мак".

Махмуда поздравляли, его узнавали на улице, жали руки, просили автографы. А он думал только об одном: как бы добраться домой - после страшного возбуждения испытывал слабость необыкновенную. Дома слег с температурой тридцать девять градусов. Врач определил истощение организма и нервное перенапряжение. Только в день объявления итогов конкурса Махмуд поднялся с постели.

В зале имени Чайковского в торжественной обстановке заняли свои места члены жюри.

Галина Сергеевна Уланова вручала награды победителям конкурса по классическому и характерному танцам. Вместе с французским танцовщиком Мишелем Рэне, японкой Сюикой Кайван она назвала и Махмуда Эсамбаева.

Махмуд замер на месте. "А вдруг ослышался?". Его фамилию повторили еще раз. Сидящий сзади ведущий танцовщик Большого театра Борис Хохлов подтолкнул его:

Получив медаль, он вернулся на место. Уланову сменил на сцене Моисеев, вручавший награды отличившимся в конкурсе по народному танцу.

- Махмуд, опять тебя! - толкнул Эсамбаева Борис Хохлов.

Не чуя под собой ног, Махмуд пошел за второй медалью.

Три тысячи сто девять человек из сорока семи стран мира участвовали в Московском конкурсе молодых исполнителей. Девятьсот сорок пять медалей получили самые талантливые и трудолюбивые, выступающие по двадцати одному жанру искусства. Две из них заслуженно получил уроженец Чечено-Ингушетии, представленный Москвой.

После конкурса кинорежиссер Фахри Мустафаев снял на кинопленку несколько танцев Эсамбаева. Ее показали всей нашей стране, купили эту пленку и зарубежные фирмы. Благодаря кино о Махмуде Эсамбаеве впервые начали узнавать в других странах мира.

Всеобщее признание пришло к Эсамбаеву хотя и с некоторым запозданием, но заслуженно. Оно открыло ему возможности совершить то, что еще не удавалось ни одному мужчине-танцовщику - создать целую концертную программу для одного исполнителя. Готовить такую программу он начал сразу после конкурса, став солистом Московской филармонии.

Вскоре была организована концертная группа при участии солистов Большого театра Союза ССР, с которой Эсамбаев выехал в Чечено-Ингушетию, чтобы после долгой разлуки увидеть друзей юности, чарующую красоту родных гор и ущелий.

Скорый поезд шел вторые сутки. За окном вагона уже мелькали селения со знакомыми названиями. "Увижу свой любимый город, Старые Атаги, друзей, с которыми учился", - думал Махмуд. Вот поезд проехал мимо мощных резервуаров с нефтепродуктами, вот в небо взметнулись многоэтажные установки нефтеперерабатывающих заводов, позади остался параллельным курсом следовавший городской трамвай, идущий из Заводского района в центр. Махмуд вышел в тамбур вагона. Поезд замедлял ход.

М. Эсамбаев среди земляков в селении Старые Атаги

На перроне вокзала - много людей, море белых, красных, синих цветов. Махмуд оказал стоящей рядом солистке Большого театра певице Зите Тахтаровой:

- Видимо, в поезде едет какая-нибудь зарубежная делегация, поэтому столько встречающих.

Не успел поезд остановиться, как сотни рук потянулись к Махмуду и его спутникам. Кричали приветственные слова на чеченском, русском, ингушском, армянском языках, засыпали цветами. Оказывается, это их ждала толпа на вокзале.

В гостинице "Кавказ", оставшись один, Махмуд подошел к телефону и набрал 09.

- Будьте добры, номер городского отдела народного образования.

Ему ответили. Он узнал адреса своих любимых учителей. Тут же позвонил директору филармонии и попросил билеты на концерт своим бывшим педагогам.

- Махмуд, хочешь, Сунжу обратно поверну, но билетов не проси: все проданы, нет ни одного свободного места, - ответил директор.

- Что делать, Махмуд? Пригласительные билеты я принес, но мест свободных в зале нет. Может быть, твоим учителям впереди первого ряда поставить стулья? Правда, начальство окажется сзади, может поругать.

- Ничего, начальство тоже училось у педагогов, оно поймет, - успокоил Эсамбаев.

На другой день Махмуд поехал по указанным гороно адресам. Сначала к Доре Васильевне. Он постучался в маленькую калиточку, заглянул во двор. Небольшой деревянный домик, аккуратный сад, мальчик играет во дворе.

- Дора Васильевна, откройте калитку! - крикнул в нетерпении Махмуд.

Калитка открылась. На Махмуда смотрела старенькая, седая женщина в очках. Он, волнуясь, произнес:

- Дора Васильевна, вы меня помните? Я у вас учился!

- Дора Васильевна, а кто у вас был самый плохой ученик по арифметике?

- Но, может быть, вы меня помните? Меня дразнили: Племянник Робинзона Крузо, Балерина.

Они вошли в чистую, уютную комнату. Махмуд, собираясь к учительнице, оделся как на праздник, повесил три медали на грудь. Он хотел, чтобы Дора Васильевна видела эти медали, чтобы она вспомнила, как он обещал стать знаменитым артистом. Но сейчас он обо всем забыл. Ему казалось, что он опять школьник.

Дора Васильевна расспрашивала Махмуда о жизни, вспоминала его проказы. Неожиданно она сказала:

- Я хочу подарить тебе интересную фотокарточку, - и достала из альбома пожелтевшую карточку. На ней рядом с Дорой Васильевной сидел маленький Махмуд.

- Деточка, Махмуд, ты был такой добрый, своеобразный и хороший мальчик, только арифметика тебе не давалась. Я тебя очень любила. А сколько времени прошло... - качала она головой.

- Дора Васильевна, это правда, что вы меня любили? - сияя, выпалил он по-мальчишески.

- Конечно. Видишь, даже на фотографии ты сидишь рядом со мной. Не любила б - не посадила! Они долго беседовали. Учительница накормила Махмуда обедом. Прощаясь, он протянул пригласительный билет:

- Дора Васильевна, я начинаю гримироваться за час до концерта. Привезти вас за час - будете скучать. А вот с концерта я вас обязательно провожу.

- Не беспокойся, Махмуд, я приеду с внуком. А после концерта, если сможешь, то и встретимся.

Вечером 22 августа 1957 года в помещении Государственного чечено-ингушского драматического театра имени Героя Советского Союза X. Нурадилова, в том самом здании, в котором он еще безусым юношей делал первые шаги артиста, начался концерт Махмуда Эсамбаева.

Зал был переполнен. Принимали танцора горячо, бурно, от души аплодировали. Многие несли на сцену цветы.

Сидевшая в самом первом ряду Дора Васильевна, не стесняясь, вытирала слезы.

После концерта Махмуд вместе с Дорой Васильевной, Павловым, его сыном Юрием, уже ставшим инженером-нефтяником, бывшим педагогом хореографического училища Марией Стефановной Форманчук и другими друзьями шел по широкому проспекту родного города.

М. Эсамбаев после исполнения чечено-ингушского танца. 1958 г.

Народ любовью платил Махмуду за его искусство, за талант и труд. Проявлением этой любви было доверие, оказанное Махмуду Эсамбаеву, - 16 марта 1957 года он был единогласно избран депутатом Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР. Ему были присвоены почетные звания народного артиста ЧИАССР и заслуженного артиста РСФСР.